Киевский торт

Кстати, поездка в купе нового фирменного поезда оказалась вполне комфортной — РЖД на этот раз, что называется, показали себя лицом. Киевский поезд пересекает границу ночью, так что в 2 и в 4 часа утра нас поднимали на проверку паспортов российские и украинские пограничники. Все очень формально: наши подняли нижнюю полку и глубокомысленно поглядели на чемоданы, украинцы попросили заполнить миграционную карточку — имя, фамилия, цель приезда. Все очень вежливо, но поспать не удалось.

В 7 утра поезд прибыл в Киев. Ольга встретила меня у вагона, протащила через роскошное старинное здание вокзала со сводчатым потолком и росписью, и мы поехали к ней.

Четырехчасовая разница во времени дала о себе знать — в 8 утра уже светло. Еще одним контрастом стала аномально теплая, даже для Киева, зима: +6, какая-то растительность на клумбах и местами зеленая трава. Из-за этого было ощущение, что на улице конец марта, а наряженные по всему городу елки просто забыли убрать. Украинцы шутят, что с помощью глобального потепления они повышают свою независимость от российского газа.

Оля журналист-международник, работает на телевидении и занимается новостями. К слову, это практически единственное, что я знала о ней на момент знакомства. В день моего приезда у нее была смена, так что, поспав пару часов, мы поехали к ней на работу. Телеканал Интер — это аналог российского Первого канала. Экскурсию по зданию мне не провели — было не до того, но в отделе новостей центрального канала страны побывать удалось.

Потом Оля поручила меня своему знакомому, который честно устроил мне на полдня пешую обзорную экскурсию по центру. Началось все с традиционного киевского маршрута: Крещатик, Майдан Незалежности, смотровая площадка с видом на Днепр, обязательное посещение местной забегаловки «Пузата хата», смутно напоминающей наш «Хуторок» (дешево, вкусно, колоритно, псевдонационально, огромный выбор и море людей).

Крещатик монументален: «сталинский ампир», массивные роскошные здания — много административных, всюду яркая новогодняя иллюминация, которая как будто должна компенсировать отсутствие снега и создавать новогоднюю атмосферу. Главная елка стоит на Майдане Незалежности и как две капли похожа на пермскую — тот же синтетический конус, обтянутый гирляндой и так же вызывает множество нареканий среди местного населения: называют безвкусицей и шутят, что там зарыли Буратино.

Тут же мне показывают, где стояли трибуна и палатки митингующих во времена Оранжевой революции, а потом ведут смотреть уже современный палаточный городок в поддержку Тимошенко. Трогательная деталь: «оранжевые» граффити на здании почтамта уже забраны под стекло как достопримечательность. История на каждом шагу.

Когда мы добираемся до смотровой площадки, окончательно темнеет, и вид на город превращается в море огней. Ничего не разглядеть, но все равно чертовски красиво. Киев стоит на обоих берегах Днепра. С реки нещадно дует, мы гордо продолжаем мерзнуть на площадке. Попутно я получаю краткую демографическую справку: по официальным данным, в Киеве проживает 4 млн человек, по неофициальным все 6 — многие не регистрируются.

Дальше идем греться в PinchukArtCentre, ибо я как истинный житель культурной столицы испытываю нездоровый интерес к любым музеям современного искусства. Виктор Пинчук — известный бизнесмен и меценат, создатель Фонда имени себя. Перед арт-центром сталкиваемся с первыми испытаниями для ценителей искусства — желающие попасть на выставку образуют пятнадцатиметровую очередь. На входе у нас проверяют сумки, проводят через металлоискатель и допускают к высокому.

Арт-центр, расположенный в старинном здании, внутри отделан по последнему слову дизайна. Нас ждут 4 этажа современного искусства — местами шокирующе, местами злободневно. В целом, вызывает улыбку. Часть экспонатов трогает за живое. В арт-центре произошел первый языковой казус: мой спутник заметил, что я читаю подписи к экспонатам на английском, а не на украинском, и очень удивился, что английский для меня «роднее». Некоторые украинцы считают, что русские только притворяются, что не понимают по-украински. С другой стороны, никаких проблем на этой почве не возникало — люди в Киеве в основном общались по-русски, а надписи дублировались если не на русском, то хотя бы на английском.

Мой круг общения в Киеве, кстати, очень живо интересовался культурными событиями Перми, был в курсе всех тенденций и с завистью изучал программы «Текстуры» и «СловоNova». Оля представляла меня своим знакомым как «гостью из солнечной Перми, которая видела «живого» Гельмана», знакомые спрашивали, как у него там дела.

Официальный Киев на этом в общем-то закончился. Остальные три дня были посвящены прогулкам по прекрасным нехоженым улочкам, подворотням и мощеным мостовым. Все это изредка перемежалось вылазками на протоптанные туристические тропы. В этом прелесть прогулок с аборигенами — покажут самые прекрасные виды, сводят в самые злачные места, посетуют, что старый добрый Киев неистово застраивают кошмарными высотками, прокатят на фуникулере и прочитают краткую лекцию по политической истории Украины за последние 10 лет, иногда скатываясь ко временам Киевской Руси. Киев хорош тем, что весь центр можно обойти пешком. В целом, проезд на общественном транспорте там дешевле, чем в Перми — 10 рублей на метро и маршрутных автобусах, 8 — на троллейбусе и 6 — на трамвае. Такси — 120–200 рублей.

Город радует огромным количеством «непростых» ресторанчиков, кофеен и прочих заведений — все с изюминкой, с выверенными до мелочей авторскими интерьерами, фирменными блюдами и особой программой. Вот клуб «Фазенда» в бывшем трамвайном депо — что-то очень тесное, раскрашенное вручную и напоминающее пермский «Квадрат». Прилагаются совершенно махровые хипстеры, будто выпавшие с Look at me, и коктейль «Боярский», да-да, тот самый Боярский — тысяча чертей. Пробовать не рискнули. Вот «Палата № 6» — решетки на окнах и официантки в белых халатах. Kaffa — суперизысканное место, все существующие в природе разновидности кофе, щипчики для сахара, белоснежные молочники, ароматное печенье на десерт. La Bodeguita — ресторан кубинской кухни, любимое место Веры Полозковой, которое она «непременно посещает в каждый свой приезд», лучший мохито в городе. «Дженсен-бар», где все про самолеты — стены оклеены авиационными картами, а с потолка свешиваются парашютные стропы. Так что мы, как герои Хемингуэя, праздно шатаемся по ночному Киеву, переходя из одного бара в другой. Правда, многие заведения закрываются в 23.00. Но некоторые продолжают работать всю ночь.

Цены очень адекватны и вполне на уровне пермских, что приятно радует. Поездка оказалась намного менее разорительной, чем ожидалось — даже с учетом кучи разных памятных покупок. Обменный курс около 4 рублей за гривну и 8 гривен за доллар. То есть менять доллары немного выгоднее. Купить гривны можно банках, которые встречаются на каждом углу, особенно в центре. Но есть проблема: практически все банки закрываются на выходные.

Одним из самых ярких впечатлений стала прогулка по Андреевскому спуску. Это улица-музей, очень старая часть города с булыжными мостовыми и домами с осыпающейся штукатуркой. Сейчас там театры, кофейни и развалы винтажного и сувенирного барахла. Чудом удалось попасть в музей Булгакова — обычно туда нужно записываться заранее, но у нас получилось незаметно влиться в экскурсионную группу. Вдохновенная хранительница музейных тайн с огнем в глазах рассказывала, как «вот под этой самой лампой на этом самом стуле» молодой писатель готовился к экзаменам в медицинский университет. Впечатляет. Интересно, что дом Турбиных в «Белой гвардии» до мелочей списан с этой квартиры на Андреевском спуске.

От Киева остается ощущение очень насыщенного, разного и многослойного города. Киеву, на минуточку, больше 1000 лет. За это время там чего только ни было. К счастью, киевляне умеют хранить свою историю и с удовольствием о ней рассказывают.