Сергей Терешенков – о театральной Перми, закулисье ТЮЗа и Мартине МакДонахе

Об авторе:

Сергей Терешенков – петербуржец, приехавший в Пермь в период «культурной революции». Очерк «Пермская обитель», который сам автор характеризует как «роман с продолжением», посвящен трехлетнему пребыванию Сергея в Пермском крае.

XXXIV На перепутье

Благодаря блогеру Дмитрию Андрееву, устраивавшему необычные экскурсии, а теперь, как многие, подавшегося в Москву, мне удалось побывать за кулисами пермской оперы и «Театра-Театра». Однако самым загадочным театральным зданием в городе, куда я непременно желал попасть, для меня всегда оставался ТЮЗ – роскошный особняк, своей модерновой вычурностью затмевающий окрестности Екатерининской улицы (она же Большевистская, а еще раньше Троцкого и, кстати, Ленина).

В начале XX века особняк принадлежал Елизавете Ивановне, вдове знаменитого купца и мецената Ивана Ивановича Любимова, которую советская власть выкинула вон, намереваясь открыть здесь дом санитарного просвещения. Елизавета Ивановна сначала ночевала в учрежденном ей же Вдовьем доме, а потом на Архиерейском кладбище, около могилы мужа, и, наконец, ее след затерялся совсем.

К самому зданию судьба была более щедрой, чем к супругам Любимовым (в 1933-м Архиерейское кладбише было срыто и вместо него появился зоосад): до 1935 года в особняке размещались различные советские учреждения, затем Дворец пионеров и школьников, а с 1952 года в нем функционирует театр. Правда, сначала это был драматический театр. ТЮЗ переехал сюда в 1987-м из другого примечательного сооружения выше по Сибирской улице - бывшего пересыльного замка 1871 года постройки (после революции Исправительный рабочий дом № 2 и тюрьма НКВД № 2), который он делил с театром кукол, находящемся здесь и поныне.

Сцена из пермского перформанса «Когда наши пути пересекаются...»

Сцена из пермского перформанса «Когда наши пути пересекаются...»

Моя заветная мечта осуществилась в 2012 году, когда я помогал Жене Бухариновой, теперь развивающей креативное пространство «Сахарная мята» в родных Березниках, освещать проект Crossroutes 51°, название которого я переводил не иначе как «перепутье». Идея проекта зародилась в Дуйсбурге (отсюда и цифра 51 – северная широта, на которой расположен город), где задумали собрать молодых людей из пяти городов-побратимов – Вильнюса, Кале, Газиантепа, Перми и Портсмута - для совместного со сверстниками из Германии лагеря и постановки. Перформанс был приурочен к 500-летию Герхарда Меркатора, фламандского картографа и географа, в середине жизни бежавшего от угрозы преселедования из католической Фландрии в протестантский Дуйсбург (тогда Клевское герцогство).

С предложением о сотрудничестве мы обратились к директору ТЮЗа Марине Зориной . и она великодушно согласилась. За время подготовки к спектаклю ребята успели поработать с художниками Юрием Лапшиным и Александром Жуневым, группой «Чехов-друг», Наилей Аллахвердиевой, руководившей тогда программой «Паблик-арт» Музея современного искусства PERMM, и многими другими выдающимися деятелями культуры. А за кулисы мне удалось проникнуть на генеральный прогон перформанса «Когда наши пути пересекаются...», показанном в режиссуре актрисы ТЮЗа Ксении Жарковой в Перми на первой и ставшей теперь традиционной «Театральной бессоннице» и потом сорвавшим аплодисменты в Дуйсбурге.

Пермский ТЮЗ

Представление состояло из множества перекрестков, встречающихся на пути юноши, на которых нужно было непременно принять серьезное решение, причем изначальное решение на себя берет его беременная мать, когда в том же возрасте, что и сын сейчас, оставляет ребенка. Наш будущий практикант, один из участников спектакля Алексей Конюхов написал в пресс-релизе, что ребята «на восьмиметровом полотне выводили баллончиками слова, связанные с жизненными перекрестками главного героя, - страх, общение, любовь <и что> все действо происходило на фоне фотографических изображений, которые проецировались на экран и помогали зрителям понять, о чем идет речь».

История, рассказанная Ксенией, стала счастливым перекрестком для другого актера ТЮЗа – Дениса Бояршинова, который в своей второй ипостаси сотрудника пресс-службы театра также создавал с юной труппой спектакль. Увы, спустя два года перекресток Дениса окончился трагедией. «До обидного короткая жизнь: 19 августа 1937 года родился – 17 августа 1972 года погиб, два дня не дожив до своего 35-летия», - писал он об Александре Вампилове перед премьерой «Предместья» по пьесе «Старший сын». Сам Денис умер от инсульта в тридцать пять: до обидного короткая жизнь!

XXXV Дракула

Дошкольником я жил с бабушкой и дедушкой, а вторую половину детства – после его смерти – только с бабушкой в уютном и чистом городке Сосновый Бор под Ленинградом - с настоящим хвойным лесом, белыми песками и атомной станцией, которую, к слову, я впервые увидел только пару лет назад. Единственным кинотеатром там был «Современник», куда бабушка меня однажды опрометчиво привела на первый советский фильм ужасов - «Вий». После этого я не переставая просил ее смотреть «Вия» снова и снова и ради одной фразы: «Поднимите мне веки!» - отказывался от мультиков, прогуливал детский сад и вел себя совершенно неподобающе для ребенка, зачитывавшегося «Ленинскими искрами» и мечтавшего о светлом будущем, когда ему будет дозволено выписывать пионерскую, комсомольскую, ленинградскую и, наконец, центральную «Правду».

Приехав в Пермь, я, конечно, не мог пройти мимо самой загадочной площадки – Театра «У Моста», ударение в названии которого я сначала традиционно смещал на последний слог. Более того, это был первый театр (благо, он располагался за углом от нашего офиса), куда я отправился по прибытии в Пермь. На «Панночку», созданную по мотивам гоголевского «Вия», сильнейшего впечатления и потрясения детства, и заставившую говорить о Театре «У Моста» как о мистическом явлении, я так и не сходил, хотя соблазн ощутить на собственной шкуре момент, когда ведьма в гробу вылетает прямо в зрительный зал, был велик. Зато, вдохновленный только что осиленном в оригинале романом ирландца Брэма Стокера, я купил билет на «Дракулу».

Сцена из спектакля «Дракула» (фото – «Театр у моста»)

Перед спектаклем к публике вышел мужчина среднего роста с аккуратно подстриженными бородой и усами и тихим голосом, так что я не сразу обратил на него внимание (к тому же, он стоял не на сцене и почти не попадал в поле зрения с моего места), принялся травить байки о цепенеющих от ужаса на представлениях женщинах и кричащих от страха мужчинах, но заверил, что на сей раз зрители отделаются легким испугом.

Таким мне и запомнился Сергей Федотов, наверное, самый известный российский мистический режиссер наших дней, основавший в 1988 году Театр «У Моста», сохраняющий во что бы то ни стало независимость от чиновников, в отличие от многих своих собратьев по пермской и прочей провинции, успешно взаимодействующий с бизнесом (одно финансирование от местного «Лукойла» чего стоит!), гастролирующий и руководящий постановками, по крайней мере, по всей Европе и регулярно возвращающийся в родной город с престижными наградами, среди которых только гран-при международных фестивалей более десятка. Сам Федотов утверждает, что «выбрал Бога», а критики усматривают в «Калеке с Инишмана», получившей «Золотую маску» пьесе, которую мне также посчастливилось увидеть, «очень христианский спектакль, после которого начинаешь мириться с человечеством и прощать...»

И все-таки мистический ореол и связь с потусторонним – для меня неотъемлемые части не только театра, но и Сергея Федотова, подобно графу Дракуле заманивающего в свой замок зрителей, причем нередко на ночные представления, но, в отличие от персонажа Брэма Стокера, отпускающего их с миром, мыслями о добре и зле и новыми открытиями. Иногда «Дракула» превращается даже в «Волан-де-Морта», «Того-Кого-Нельзя-Называть»: после очередного вечера на фестивале «Ночи-Ночи» в июне 2016-го мы сидели с актерами «Театра-Театра» в ближнем «Длинном носе», и, как только один из них произнес фамилию «Федотов», другой в первобытном страхе от него открестился: «Чур меня!»

А тем временем Сергей Федотов продолжает создавать свою вселенную. Именно он был первопроходцем в воплощениях другого знаменитого ирландца Мартина МакДонаха на российской сцене, поставил все его пьесы и в 2014 году организовал в Перми Международный фестиваль Мартина МакДонаха, который спустя два года стал уже доброй традицией. Сам драматург, несмотря на предварительные договоренности, до Прикамья пока не добрался, но, как говорит Федотов, «драматург приедет, приедет обязательно». И режиссеру невозможно не верить: ведь если Дракула решил, значит, так тому и быть, не из мести, а по любви - в книге к прекрасной Мине, а в жизни к искусству.

Читка пьесы Андрея Родионова и Екатерины Троепольской «Счастье не за горами» на фестивале «Ночи-Ночи» (2016)

Предыдущие части очерка:

Пермская обитель. История петербуржца Сергея Терешенкова, променявшего Европу на Пермь

Пермская обитель. Продолжение истории петербуржца Сергея Терешенкова, променявшего Европу на Пермь

Пермская обитель - 3

Укол Пастернака. Пермская обитель - 4

Страсти по Курентзису. Пермская обитель - 5

Беседы за чаем

Сергей Терешенков - о романтике «Пилорамы», мифотворчестве в «Перми-36» и извилистой дороге мечты

Сергей Терешенков - о Перми Великой, реке теснин, культуре и истории коми-пермяков

Сергей Терешенков – о курсах коми-пермяцкого языка, «гайдаровском следе» и связях Перми с Дуйсбургом

Пермь как кулинарная столица