Знание освобождает

— Все, что изменилось, бросается в глаза: сделан ремонт, увеличилась площадь, чувствуется прирост аудитории, но для нас эти подвижки не столь ощутимы, потому что они происходят постоянно, и лучше бы вам этот вопрос задать нашим клиентам. Из последних новостей — совместно с фондом Михаила Прохорова мы будем приглашать в Пермь актуальных европейских философов. Этот проект — пример того, что найти деньги на стороне гораздо проще, чем в Перми. Все наши попытки взаимодействовать со структурами вроде «Открытого университета» заканчивались неудачей. А во время второй Пермской книжной ярмарки в оргкомитете «Белых ночей» нам сказали, что фестивалю нужны «интересные массовые» мероприятия. То есть для людей, готовых тратиться на это, форма важнее содержания.

— Никакого переломного момента мы не наблюдаем. Почему-то убийцами книжных магазинов неизменно называют электронные книги. Эти слухи сильно преувеличены. Возможно, сейчас и не стоит ожидать фанатичного роста интереса к бумажным носителям, но никакие «ридеры» не способны отменить нужды в книге как рабочем или интеллектуальном инструменте, равно как электронные книги не смогут конкурировать с альбомами по искусству. Больше того, «ридеры» действуют оздаравливающе на нашу отрасль — на них переносится основной поток массовой литературы. Узкоспециализированная остается на своих прежних позициях. Так что даже если электронные книги «захватят» Пермь, мы легко сможем существовать параллельно с этой непростой тенденцией.

— Раньше мы делали упор на систематичность и разнообразие мероприятий. Теперь — на их качество. Коммьюнити, вероятно, не сформировалось, но еще ничего не потеряно, ведь два с половиной года существования «Пиотровского» — это совсем не показатель. Мы постоянно ощущаем приток новых людей, а значит, все впереди. Здесь также стоит учитывать системность данной проблемы. Наша образовательная среда, которая могла бы отчасти формировать книжное сообщество, удивительно пассивна. Изменения наблюдаются, но и на это требуется время.

— В последнее время мы стали понимать, что нет. То есть она играет имиджевую роль, но почти не влияет на прирост аудитории и продаж. Для меня самый важный показатель — то, что в праздничные дни ощущается определенный всплеск интереса. Значит, о нас знают. Значит, сарафанного радио и блога в Интернете вполне хватает, чтобы поддерживать интерес к нашему проекту.

— Прежде всего это независимость от сетевых игроков. Независимость — в том смысле, что мы можем позволить себе не ориентироваться на них. Я, честное слово, даже не в курсе, как у них обстоят дела. То есть это попытка дать понять людям и себе, что мы не зависим от рыночной конъюнктуры. Ассортимент магазина определяется субъективно — мы продаем только книги, которые любим.

Магазин создавался на волне культурной модернизации. Сейчас процессы, запущенные Олегом Чиркуновым и Маратом Гельманом, утратили свою интенсивность — это как-то сказывается на вас?

— Мы никогда особо не были привязаны к новой культурной политике. Если бы ее не было, мы все равно открылись бы. Просто так совпали обстоятельства, что нас ошибочно сочли за продукт культурной революции. Нас на полном серьезе обвиняли в этом. Что ж, каждый по-своему сходит с ума. В любом случае, нас предупреждали, что магазин загнется синхронно с культурной революцией. Революция-то загнулась, а вот мы — нет. Шансы на ее возрождение кажутся мне сомнительными. Если раньше все сводилось к Чиркунову, то сейчас... Виктор Федорович его зовут, да?.. Время покажет. С министром культуры Николаем Новичковым у нас были дружеские отношения, а теперь сказывается отсутствие помощников в административном пуле. Например, во время подготовки второй Книжной ярмарки нас не оставляло предчувствие, что ничего не получится. Ощущалось не только безразличие, но и враждебность.

— Около сотни.

— Мы, вообще-то, не проводим такого разделения. Хорошо, отвечу. Вы.