Продукт: «Рай»
Режиссер: Андрей Кончаловский
ЗА
Фильм «Рай» попал в лонг-лист претендентов на премию «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке», и это небеспочвенно – уже несколько лет кряду киноакадемики вручают данную награду режиссерам, затрагивающих тему Второй мировой войны и конкретно Холокоста. С двумя предыдущими лауреатами – «Идой» Павла Павликовского и «Сыном Саула» Ласло Немеша – картина Андрея Кончаловского также объединена темой памяти. В «Иде» – это память поколений. В «Сыне Саула» –изменчивая память человека, который в условиях неминуемой гибели старается не забыть о своем родстве с близкими и окружающим миром. В «Рае» Кончаловский рассказывает об исторической памяти, которая заменяет ветхозаветного бога и выносит вердикты участникам известных событий.
Ольга, русская аристократка, эмигрантка и участница французского Сопротивления, арестована нацистами за то, что прячет еврейских детей. В тюрьме ею увлекается Жюль, француз-коллаборационист, который ведет ее дело, и в обмен на интимные отношения, кажется, готов смягчить участь арестантки. Однако Жюль гибнет от рук партизан, и Ольгу отправляют в концентрационный лагерь.
Сюжетная линия раскрывается перед зрителем не только через эпизоды лагерной жизни Ольги и ее романа с офицером-«аудитором», прибывшим в концлагерь, но и посредством своеобразных интервью, которые дают герои, глядя прямо в камеру и словно бы отчитываясь перед невидимым следователем. Этот следователь, очевидно, наделен определенной властью, именно он решит, кто проследует дальше, а кто будет наказан за свою жестокость, недомыслие и дерзость. Кончаловский намекает на вполне конкретного персонажа, однако спустя время понимаешь, что речь идет не о потустороннем демиурге, а скорее обо всех нас – наследниках тяжкой памяти, не видевших войны, но хранящих заветы павших. Именно нам предстоит решить, кто будет проклят, а кто амнистирован.
Кончаловский соткал очень тонкую, но при этом ненадрывную историю. Смотреть фильмы о массовых смертях и при этом не биться в истерике бывает очень затруднительно, но Кончаловскому удалось избежать крайностей и сконцентрироваться не на ужасающей натуралистичности, а на мотивации и внутренней борьбе главных героев. Тем не менее фильм не предназначен для слабонервных персон, потому что эта внутренняя борьба будет происходить до победного конца, и ожидать счастливой развязки, разумеется, не стоит.
«Рай» – европейское кино, но не в том смысле, который в эти слова вкладывают кинокритики. «Рай» – европейское кино, потому что Европе, уничтоженной Гитлером, возможно, только еще предстоит оправиться от нанесенного ущерба.
ПРОТИВ
Бывшую русскую княгиню Ольгу, сочувствующую французскому Сопротивлению, отправляют в концлагерь, где она встречает Хельмута, высокопоставленного немецкого офицера СС, который когда-то был безнадежно влюблен в нее и любит до сих пор. Между ними завязываются странные, болезненные отношения. Хельмут решает бежать с Ольгой, хотя она уже перестала надеяться на спасение.
Понятно, что этого спасения Ольга не дождется: фильм о Холокосте не может закончиться хорошо, а все, что происходит на экране, – борьба, страдания, уговоры, споры, признания – все зря, все зря. Зрителю также не стоит ждать чуда: его ожидают два с лишним часа бесед о несостоявшемся немецком «рае», самобичевания, отчаяния и… скуки.
Кстати, именно скука, по мнению Кончаловского, выступает главным мотивом действий главных героев. Ольга бросается спасать еврейских детей, потому что в оккупированном Париже решительно нечем заняться. Светская львица, конечно же, не готова противостоять облавам, допросам и пыткам, поэтому ее положение почти моментально становится плачевным. Хельмут, в свою очередь, изнывает от безделья в фамильном замке и принимает решение променять все (столовое серебро, дорогую мебель и собственно замок) на воинскую славу: он отправляется на фронт, но Хельмут – отнюдь не коммандос, его ранят и отправляют в запас. Лишь чудом он остается в строю на должности лагерного ревизора, который должен выяснить, кто и с какой целью ворует конфискованные у заключенных «богатства».
Никто не говорит о том, что персонажи должны демонстрировать доблесть и отвагу, но порой становится удивительным, что эти двое каким-то образом дотянули до финала. Все-таки война – это не бал-маскарад и не учебные стрельбы.
Финал, который по задумке сценаристов должен позволить «кроткой» Ольге наследовать землю, становится самой противоречивой частью ленты. В момент, когда за кадром звучит чудовищно пафосный голос, разрешающий героине войти в райские чертоги, очевидным становится, что создатели картины неверно понимают назначение религиозной морали. Божественное вмешательство в сюжет художественного произведения – это прием из средневековой литературы. По нынешним меркам это не то что старомодно, но даже слегка несправедливо. Спасать Ольгу должен был не басовитый громовержец, а мы, зрители. Те, кому положено ей сочувствовать и прощать. Но такого шанса Кончаловский сидящим у экрана не дал.
В итоге получается, что финал не просто предначертан, но еще и заранее определен потусторонними силами. Ожидать логики от такой развязки чрезмерно. Благо, если она будет хотя бы не слишком мелодраматичной.
16+
