В начале марта вам присвоено звание «Заслуженная артистка России». Награждение уже состоялось? Как оно проходило?
– Нет, не состоялось. Сейчас я нахожусь во Владимирской области, со своими родными. Пока могу только предполагать, что награждение пройдет в какой-то очень торжественной обстановке.
Относительно недавно вы также стали лауреатом «Золотой маски». Эмоциональный отклик, радость от какой награды были большими?
– Вспоминаю свои чувства и понимаю, что на «Золотой маске» я, конечно, волновалась. На награду вместе со мной претендовали еще 14 человек: сидишь в зале, чувствуется это соперничество – и вдруг объявляют твое имя. В этот момент, конечно, переживаешь очень сильные эмоции. А звание «заслуженной» получила в период очень напряженной работы, так что времени как-то это переживать не было. Не знаю, как оно повлияет на дальнейшую жизнь. Конечно, меня радует, что пенсия будет больше (смеется). У меня по этому поводу мама часто беспокоится.
Вы родом из Владимира. А в Перми оказались после Собиновского фестиваля, где вас заметил Валерий Платонов. Вы привыкли к городу, театру? Не жалеете, что оказались у нас?
– Я себя считаю уральским человеком. Мои родители родом отсюда: папа – из Свердловской области, мама – из Ижевска. Я сама родилась в Ижевске. Так что когда приехала работать в Пермь, мне показалось, что вернулась домой. Родители тогда посмеялись: «Надо же, родина тянет обратно». Мне нравится местный климат, прекрасно себя здесь чувствую, менталитет уральский мне знаком (улыбается).
Каким вам видится уральский менталитет?
– Люди здесь гостеприимные, с чувством юмора, веселые, душевные. Меня здесь очень хорошо приняли и в труппе, и в театре. Мне легко в Перми. Это видно даже по тому, как складывается моя карьера (смеется). В Петрозаводске мне иногда казалось, что карьера закончилась. А здесь моя жизнь кардинально изменилась. Так что ни минуты не жалела, что приехала в Пермь.
Вы стали сенсацией X Дягилевского сезона, о вас заговорили все после исполнения партии Виолетты в «Травиате» Роберта Уилсона. Как состоялось назначение на роль? Имело ли значение, что вы ранее пели эту партию на сценах Латвийской Национальной оперы и Музыкального театра Карелии?
– Я не была в первом составе «Травиаты», но ряд случайностей к этому привел. Я вообще часто удивляюсь, как с нами играет судьба, у нее, определенно, есть какой-то план. Многое предначертано заранее – встретить определенных людей, оказаться в нужном месте, спеть партию. Конечно, если ты этого заслуживаешь. Просто так ничего не дается.
Вы говорите, что успех нужно заслужить. Каким образом? Почему один человек становится звездой, а другой, с такими же способностями и данными, никогда ей не станет?
– Часто об этом задумываюсь и пришла к выводу, что в людях, добившихся огромных высот, есть «божья искра», или внутренний огонь. По-разному можно это называть. Это какая-то удивительная энергетика. Не знаю, можно ли этого добиться, думаю, что с этим просто рождаются. Но, разумеется, это не отменяет необходимости работать – очень много работать.
Роль менеджера в наше время в карьере артиста имеет большое значение?
– Да, но с агентом должно повезти. В идеале: он находит для тебя партии, роли, договаривается о размере гонорара, озабочен твоим продвижением. Артист, в идеале, не должен сам заниматься такими прагматичными вещами, он должен оставаться прекрасным и возвышенным. К сожалению, в России эта профессия совсем не развита. Здесь тебе приходится договариваться обо всем самому, и это ужасно. А на Западе у каждого есть агент, он занимаются всеми вопросами, вплоть до райдера. Так что это необходимо, если строишь международную карьеру.
Сколько часов в сутки вы поете?
– Всегда по-разному. Если работаю в авральном режиме, как сейчас, то порядка четырех часов. Но стараюсь потом дать себе возможность вообще не петь несколько дней, чтобы голосовой аппарат отдыхал. Конечно, в эти дни продолжаю работать – разбираю партии, учу тексты, но не встаю к инструменту.
Чтобы певцу быть в форме, достаточно двух часов пения в день: полчаса – на распевку, полтора – на разучивание партии. Самое главное для оперного артиста – высыпаться. Часто жалуются: вот у меня голоса нет, что делать, какие таблетки выпить? Никакие. Надо просто выспаться – это лучшая таблетка для голоса.
Ваша эмоциональность на сцене – это отражение вашего темперамента? Вы такая же в жизни?
– Совсем нет, я спокойный, не склонный к скандалам и эмоциональному выяснению отношений человек. Могу легко сделать это на сцене, а в жизни впадаю в ступор. Зато очень люблю посмеяться от души, очень ценю чувство юмора в людях.
Пение для вас – больше удовольствие или работа?
– Это зависит от музыки, которую исполняешь. Все музыканты знают: есть партии, которые сразу ложатся на голос, а есть вещи, которые с трудом даются, и тогда приходится поработать.
Какие партии легко дались, ложились на голос?
– Это Виолетта в «Травиате» Верди, Лючия в «Лючии ди Ламмермур» Гаэтано Доницетти. Абсолютно мои партии, чувствую себя в них абсолютно гармонично. Лючию, кстати, давно мечтала спеть, и скоро исполню, правда, не на пермской сцене. Как ни странно, партия Цербинетты из «Ариадны на Наксосе» Рихарда Штрауса оказалась для меня довольно комфортной, хотя она считается одной из самых сложных, написанных для сопрано.
Обожаю «Царскую невесту». Это волшебная, по настоящему русская музыка, для артиста счастье исполнять такую партию. Одна из любимых – это партия феи в опере-сказке «Синдерелла». Очень люблю этот спектакль: красивые костюмы, удивительная музыка Жюля Массне, сложная партия, позволяющая показать возможности голоса.
Напеваете, занимаясь какими-то домашними делами?
– Да, постоянно. Когда посуду мою, другие домашние дела делаю, причем напеваю не только оперу, но и попсовые вещи.
Вы с детства мечтали стать артисткой, оперной певицей?
– Помню, мне было лет девять, мы с подружками смеялись над тем, что я умею имитировать голосом оперное пение. Мы хохотали до изнеможения. Знала бы я тогда, что это станет моей профессией! Я, конечно, ходила в музыкальную школу, театральный кружок, но это было не больше чем развлечение. Мне там так нравилось! Чувствовала себя как рыба в воде. Помимо актерского мастерства мы рисовали, лепили. Это было сплошное удовольствие. Там же я получила первые уроки вокала. Потом вернулась в музыкальную школу, но на хоровое отделение, где приоритетом было пение. К этому моменту начались уроки вокала в школе. У меня была чудесный педагог, личность которой вдохновляла учеников.
В начале этого года губернатор края вручил вам премию за «Травиату». Он что-то сказал при этом?
– Он произнес несколько слов. Уточню, что мы с Теодором были первыми, кто пришел на прием, когда Максим Решетников только вступил в должность губернатора Пермского края, начал карьеру в новом статусе. Вручая премию, он вспомнил об этом и сказал, что мы ассоциируемся у него с началом нового периода жизни и сравнил с талисманом.
С кем из артистов, режиссеров, дирижеров вы мечтали бы поработать?
– Очень интересно было бы поработать с оперным режиссером-новатором, балансирующим между оперным и драматическим театром, – Дмитрием Черняковым. Из драматических артистов хотела бы встретиться, хотя бы просто поговорить, с Евгением Мироновым. Очень его люблю, восхищаюсь его актерским мастерством. Мне всегда хотелось встретиться с Чулпан Хаматовой и узнать: такая ли она в жизни, как на сцене. Потом я с ней познакомилась, кажется, на «Золотой маске» в 2015 году. Так вот, мои ожидания оправдались – нежная, хрупкая, ранимая, как жемчужина.
Про дирижера даже не знаю, что сказать. Я сейчас работаю с самым лучшим дирижером в мире, как можно мечтать еще о ком-то? Пожалуй, не отказалась бы встретиться с Владимиром Федосеевым. Видела, правда по телевизору, его «Царскую невесту», и на меня она произвела огромное впечатление.
Поделитесь творческими планами на ближайший театральный сезон?
– Сейчас у меня масса контрактов. На сцене пермского театра появлюсь уже в начале следующего месяца. Первого апреля вместе с Александром Мельниковым пою сочинения Дмитрия Шостаковича. В середине апреля состоится мой сольный концерт. В программе моноопера «Нежность» Виталия Губаренко и три сцены из «Фауста» Александра Локшина. Планы на новый театральный сезон пока не могу раскрывать.
Надежда Павлова окончила Петрозаводскую консерваторию им. А.К. Глазунова в 2006 году и аспирантуру в 2011 году. В 2006-2012 годах являлась солисткой Музыкального театра Республики Карелия. С 2012 года – солистка Пермского театра оперы и балета. В репертуаре: Донна Анна – «Дон Жуан» В.-А. Моцарта, Олимпия – «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха, Сюзанна – «Оранго» Д. Шостаковича, Дама в сером – «Happy End» К. Вайля, Цербинетта – «Ариадна на Наксосе» Р. Штрауса и другие.
Фотографии предоставлены пресс-службой Пермского театра оперы и балета/ Lucy Jansh, Никита Чунтомов.
